Он родился в 1954 году в Курганской области. В 1977 году окончил Государственный институт искусств имени Грекова в Одессе (факультет скульптуры), а в 1986 году - исторический факультет Государственного Кишинёвского университета. Академик Международной академии информатизации, член - корреспондент Педагогической академии, член международного союза художников при ЮНЕСКО, член Союза художников СССР, скульптор и живописец. Участник более 100 персональных, российских и зарубежных выставок.
Скульптор создал галерею бронзовых портретов выдающихся актёров современности - Ж..Депардье, П.Ришара, Ш.Азнавура, И.Смоктуновского, Н. Андрейченко, М. Шелла, Л.Дурова, Ю. Куклачева. Его кисти принадлежат портреты писателей П.Коэльо, Т. Гуэрра, Милорада Павича, А.Солженицына, А.Кима, А.Платонова, патриархов России Кирилла I и Грузии Ильи II, духовного лидера всех монголов Богдо-гэгэна IX, Далай-ламы, академиков А.Сахарова, Ю.Харитона, В.Алферова, В.Сквирского, Ю.Куражковского, путешественника Ф.Конюхова, графа П. Шереметьева, кутюрье Пьера Кардена.
Григорий Потоцкий установил более 80 памятников по всему миру. Его скульптурные и живописные работы в частных коллекциях Ж.Депердье, П.Ришара, Ш.Азнавура, П.Кардена, М. Дрюона, П.Коэльо, М.Шелла, С.Пивара, С.Болдоуина, Э. Кустурицы, Д. Переза, Н.Андрейченко и ещё многих представителей мировой культуры.
Григорий Потоцкий - художник и скульптор, о котором в Москве идет странная молва. Некоторые называют его гением, другие - экстрасенсом и целителем, а третьи - просто чудаком. Между тем, его художественный дар оценили многие выдающиеся деятели культуры и искусства. Памятники, созданные вдохновенным скульптором, установлены в десятках странах мира - от России до США. Порой кажется, что ему тесны рамки мастерской. Он объездил много городов, стран, встречался с самыми интересными современниками - творцами, религиозными деятелями, политиками.
Григорий Потоцкий исповедует в своем творчестве философию доброты. Художник считает, что "закон - это застывшая несправедливость, а все сложнейшие современные проблемы в мире нужно решать, используя принцип доброты". Он создал символ доброты в его понимании - памятник "Одуванчик" - открытые ладони, на которых нарисованы глаза, образуют форму шара - головки одуванчика. Этот символ понятен всем доброту олицетворяют открытые ладони, глаза и распахнутое сердце. Памятник Символ Доброты уже установлен в восьми странах мира - Эстонии, Латвии, в Австрии, Словении, Германии, Франции, Китае. В будущем художник и скульптор мечтает о подписании всемирного Пакта Доброты.
- Григорий, что для вас современное искусство?
- Я считаю, что в искусстве нет понятия нравственности. Можно что угодно осквернить или возвысить до уровня престола. Вынужден констатировать, что, по моему мнению, в современном искусстве побеждает зло. Посещая выставки современного искусства в Европе или США, видишь по сути, одно и то же: распад, ломка форм, абстрагирование образа женщины и мужчины до их полного смыслового растворения. Вроде бы интересно, неожиданно, авангардно, но при этом из пространства искусства исчез идеал, нивелированы понятия духовности и красоты, человеколюбия. Поиски осуществляются исключительно в области работы с формой - из этого вырос почти весь современный дизайн. В искусстве царствует технократия, а человека - словно затерялся. Такое ощущение, что художники превратились в физиков, инженеров, технарей. Они заняты поисками, изобретают, вроде бы творят, но налицо воспевание безобразия: чем отвратительней в искаженности чувств, чем сексуальней, чем больше в произведении различных извращений, - тем оно успешней, дороже стоит.
- Но в искусстве есть и остается само собой разумеющееся понятие свободы самовыражения...
- Да, все так. Я не против свободы. Но стоит задуматься о том, что такое - свобода без границ. Когда говорят о ней, побеждает всегда зло. Мы все помним, чем обернулось стремление привнести свободу в советский быт для миллионов простых граждан. Жизнь непременно накладывает ограничения. Абсолютная свобода, если бы она была, - это путь к смерти, распаду. Достаточно вспомнить Достоевского. Я - за свободу для всего доброго, чистого, духовного. И за несвободу - для зла. При таком положении вещей отчетливо проявляется многообразие мира, поддерживается свобода и многовекторность развития, движения.
- Вы принадлежите к элите современного искусства?
- Точно могу утверждать, что я - художник-одиночка, рисую свои картины о божественном и прекрасном, не рассчитывая на коммерческий успех. Элитарность возникает в некой среде со схожими ценностями, миропониманием. Я к ней не принадлежу, мое искусство не претендует на элитарность - оно просто настоящее. К творчеству меня подталкивает внутреннее понимание красоты, божественная энергетика, как я её чувствую и воспринимаю. А когда искусство встает на коммерческие рельсы, оно перестает быть процессом выражения мира, актом творчества, превращается в товар, бизнес. При этом зрителя, случается, обвиняют в том, что он - не подготовлен к восприятию искусства, не понимает тенденций, не разбирается в вопросе. Как следствие, люди боятся высказать свое настоящее мнение, даже если произведение им не нравится, платят сумасшедшие деньги за бездарные безделушки. Искусство становится подлинным, если оно в материальном измерении высоко оценено, но это победа дьявола над художником и его творчеством. Если оценивать деньгами любовь, вряд ли получается что-то возвышенное, для этого есть соответственное слово, которое все ненавидят, но которым в итоге пользуются... В коммерческом искусстве я жалею и продавца и покупателя, они одинаково обмануты и ущемлены.
- Вы считаете, наступил кризис поп-арта?
- Да, творчество Энди Уорхола было его закатом. Но вообще я полагаю, что в поп-арт вложили деньги, чтобы идеологически разрушить коммунизм. В частности, для этого финансировали творчество Джека Поллака. Мне кажется, что посредством его работ блестяще уничтожили те прекрасные идеалы, которыми прикрывался коммунизм. Я не выступаю против интересных художественных идей Поллака, а только против того, как их использовали для борьбы с мировым коммунизмом, воспрепятствовав в итоге стремлению людей к прекрасному, чистому, совершенному. Такие люди, как Поллак, безусловно, должны быть! Но одновременно должны творить и те, кто по другую сторону баррикад, выступающие за возвышенное, доброе, прекрасное! Но сегодня во всем мире правит китч. Хотя, прекрасное, по счастью, не исчезло из нашей жизни, из искусства. Просто меняется мода.
- Но у вашего творчества сегодня есть многочисленные почитатели и покупатели...
- Меня поддерживают десятки людей, которым мое творчество по душе. Они живут среди моих картин, которые им нравятся, обсуждают их, помогают мне - налицо живой процесс! На мой взгляд, это люди, обогнавшие моду и время. Не думаю, что мое творчество сегодня может иметь широкое признание. Массовая аудитория гораздо проще и охотнее воспринимает все оригинально-агрессивное. Мне и моим друзьям ближе наследие эпохи романтиков, символизма, Серебряного века. Импрессионисты были последними, кто искали и дарили миру образцы прекрасного - стоит только вспомнить изображения природы Моне или женщин Ренуара...
- А всемирно прославленный Сальвадор Дали - все-таки гений или модный тренд?
- Дали - гений, хотя с художественной точки зрения не думаю, что его можно считать профессиональным ремесленником, колористом. Однако он великолепно отразил в произведениях трагическое, противоречивое время, так как мало кто сможет. Он эмоционально и ярко показал эпоху двух мировых войн, торжество и крах идей нацизма и коммунизма, когда люди убивали друг друга миллионами. Он сумел передать состояние абсурда, фарса и ужаса, длившееся десятилетия. Дали - гениальное зеркало, отразившее драматичные и страшные события. Он обладал исключительно художественным мышлением, породившим пластичное время и многое другое экстраоригинальное. Будучи противоположностью Тициана и Леонардо, порой он даже антихудожественен. Но в Дали сквозит неистовая свобода, вобравшая все болезни современного ему общества. Он не придумал сюрреализм, он и был сюрреалистом. Он - это Фрейд в искусстве. А для меня - это материализация Дон Кихота в ХХ веке. Просто в отличие от героя Сервантеса, боровшегося за идеалы, Дали - это уже фарс. А щит Дон Кихота в ХХ веке - это ядерный щит, затмение солнца, далийское яйцо. Школы Дали в живописи не может быть, как и школы Пикассо. Эти художники поставили точку на последней передовой настоящего искусства. А сегодня в искусстве возобладали центробежные тенденции.
- В ваших картинах значительное внимание уделяется женщинам, почему так?
- Если позировавшая художнику женщина ушла из мастерской, почувствовав себя божеством, значит, созданная картина убедила ее в этом. Для меня важно - дойти до сердца отдельно взятого человека. Мир изменится к лучшему, когда мужчины поймут, что женщины - божественны, позволят им быть и чувствовать себя таковыми, поверят в их красоту и духовность. Когда я рисую женщину, я помогаю ей вернуться к изначальному божественному замыслу. Женщина не становится злом, она изначально - чиста и возвышенна. А мужчина - солдат и защитник. Он может подарить женщине ощущение света и духовности, убедить ее в том, что она действительно прекрасна и желанна.
- Считаете ли вы, что в современном мире должен произойти возврат к идеалам красоты и гармонии?
- Это непременно произойдет. Сегодня искусство пропагандирует распад, войны между мирами и цивилизациями, ядерное оружие, массовые убийства. В пространстве творчества, в том числе в живописи и в кино, материализуясь, формируется ужас будущего мира. Особо опасны, думаю, - компьютерные игры, в которых цена жизни - несколько виртуальных бонусов. В прицеле воздействия такого "искусства" оказываются преимущественно дети. Это тоже торжество зла, основанное на абсолютной свободе. Современные дети могут однажды повернуть реальное оружие против своих родителей. Возможно, такой окажется жуткая цена общественного отрезвления.
- То есть, человечеству не избежать нового геноцида, холокоста?
- Люди постепенно забывают о трагедиях XX века. К тому же, возможно, страшнее исторических реалий геноцида, холокоста, может оказаться удовольствие ребенка, ежедневно играючи убивающего на мониторе сотни компьютерных противников. Маленький человек целится и легко переступает барьер жизни и смерти - для него это норма. Такая реальность уродлива и страшна. Гитлер и нацизм - это физический холокост. А нравственный, психологический холокост с нашего молчаливого равнодушного согласия расползается сегодня по всему миру.
- Вы полагаете, люди осознают это?
- Дело в том, что весь XX век прошел в человеконенавистнической пропаганде, в противостояниях. В сознании людей воспитывался образ врага и, несмотря на Интернет, который раздвинул границы, сделал знания еще более доступными, непреодолимы по-прежнему очень живучие стереотипы ложных представлений об окружающей действительности. В 2003 году, во время творческой поездки по Канаде, меня совершенно искренне спрашивали, действительно ли по Москве ходят медведи! Да и в России существует немало диких воззрений. Например, считается, что все беды от евреев. При этом, никто не задается вопросом, а что в действительности есть Израиль? Почему возникло это государство? Что за сила создала его? Евреи - нация, которая не забывает прошлое, твердо не допуская его возврата в настоящее. У них есть, чему поучиться. Я пытаюсь работать над образами стран, понять их планетарное значение. Так у меня неожиданно возник точный художественный образ, что Израиль - это страна, которая является прививкой Миру против войны. На маленьком клочке суши, где расположены святыни нескольких мировых религий, идет постоянная борьба за мир. И до тех пор, пока будет мир в Израиле - будет мир во всем Мире. С уничтожением Израиля Землю постигнет катастрофа, вся цивилизация может исчезнуть. Может быть, именно в этом и проявляется избранность народа Израиля. А пришло это понимание благодаря работе над памятником "Ожидание Мессии". Ни один народ в мире не служит Богу так верно на протяжении тысячелетий, как израильтяне. Ведь в основе веры лежит высокая нравственная, духовная сила, которая и цементирует общество, и дает ему невиданную силу выживаемости.
- Какие существуют варианты выхода из такой искаженной реальности, на ваш взгляд?
- Рано или поздно восторжествуют обратные, центростремительные тенденции, ведь в центре искусства - всегда идеал. До тех пор, пока жив человек, живы и его стремления к чему-то высокому. Я думаю, люди просто вернутся к этому на новом этапе развития. Интерьеры для небоскребов, которые делает талантливый дизайнер Филипп Старк, - бесконечно прекрасные, но они холодные потому, что искусство стало товаром. Обязательно произойдет возврат от технократии к неоидеализму, романтизму. Все мое искусство - это изография души. Я хочу написать икону души. И считаю, что надо создавать новые образы внутреннего мира человека, используя современные средства. Зла так много, что люди скоро будут вынуждены снова повернуться к добру - иначе невозможен прогресс.
- Что для вас означает доброта?
- Это прогресс, внутренний путь. Человек начинается только в ту минуту, когда он добр. До этого он всего лишь животное. С этим не рождаются, но когда человек добрый, он способен менять окружающую жизнь. Николай Чудотворец для меня - обычный человек, который в сознании человечества остался святым. Он исповедовал доброту, красоту и дух. Доброта - это "витамин Д", без которого невозможно жить и развиваться. Все, что не доброе, не может быть красивым или духовным.
- Вы сами сразу осознали свой творческий путь?
- Не совсем. До сорока лет, пока я не увидел Париж и его знаменитые музеи, я в принципе сомневался, художник ли я. И всегда боялся только трех вещей: не видеть, не слышать, не понимать. Я всегда хотел быть подлинным, настоящим, доверял интуиции и душе. Я никогда не шел за модой, современностью, дилерами, которые "делают" художников. Но если художника ведет дилер, который понимает, как сделать из картины деньги, - это бизнес, а не искусство. Когда-то творили режиссеры, которые создавали великое кино. Сегодня им на смену пришли успешные коммерческие продюсеры, которые делают кассовое зрелищное месиво. Великого кино мы больше не видим. Меня никто не "делал", за мной никогда не стояли галереи и дилеры. Я создал себя сам. Как только художник мечтает дорого продаться, он умирает как творец. По-настоящему оценить подлинное искусство среди творений других современников могут лишь немногие. Но внимание узкого круга понимающих людей, опережающих время, - это огромная ценность.
Мария Кулиш, Николай Зуев, фото авторов
